Петр I изображается героической фигурой в трудах всех российских историков. Первый император европейской державы, а не царь окраинной и отсталой страны, прогрессивный реформатор, «западник», который вывел Россию на арену мировой истории, и не чуждый ручному труду простой мореплаватель и ремесленник Петр – таким изображают его обычные школьные учебники и внушительные научные монографии. Однако за его свершениями все забывают и негативные, патологические черты монарха – жестокость, распутство, пьянство, которые больше приближают его к личности своего предшественника Ивана Грозного, нежели к гуманистическим идеалам эпохи Просвещения.
Петр родился 30 мая 1672 г. в семье царя Алексея I и его супруги Натальи Нарышкиной. Российский историк В.О. Ключевский писал о характере отца Петра: «От природы живой, впечатлительный и подвижный, страдал вспыльчивостью, легко терял самообладание и давал излишний простор языку и рукам». Князь Куракин оставил такую характеристику Натальи Нарышкиной: «Сия принцесса добраго темпераменту, добродетельнаго, токмо не была ни прилежная и не искусная в делах, и ума легкаго».
Петр был четырнадцатым ребенком своего отца, но первым от второго брака. Алексей умер от сердечного приступа, когда младшему сыну было 4 года. Старшие сыновья царя Федор и Иван были крайне слабы здоровьем (в некоторых свидетельствах тех лет утверждалось, что они слабоумны, но какоголибо описания болезни нет). Федор умер в 1682 г., через 6 лет после смерти отца, а Иван в 1696 г., и только тогда Петр смог отстоять свое право на престол. Отсутствие зрелого наследника мужского пола неизменно привело к междоусобицам, которые длились более 10 лет. За государственное влияние боролись наследники и родственники двух жен царя – Марии Милославской и Натальи Нарышкиной. Вся власть в этот период находилась в руках честолюбивой и коварной сводной сестры Петра – царевны Софьи. После смерти Федора сторонники Софьи Милославские, опасавшиеся потери власти, выступили подстрекателями бунта стрельцов. Десятилетний Петр стал свидетелем убийства двух братьев своей матери и других кровавых расправ.
Софья сослала Наталию с детьми в подмосковное село Преображенское, где и прошло его детство. Мальчик был очень любознательным, однако образование, полученное юным Петром при наставничестве дьяка Никиты Зотова, было весьма поверхностным – его обучили грамоте, познакомили со Святым Писанием, некоторыми сведениями из естественных наук. Часто скучая в своем тереме, он посещал расположенную неподалеку Немецкую слободу – поселение иностранцев в Москве, где удовлетворял свою тягу к практическим знаниям, знакомясь с европейцами и обучаясь ремеслам. Любовь к ручному труду сохранялась у Петра в течение всей жизни.
С малых лет он проявлял интерес к военным играм. Своих ровесников, как детей простолюдинов, так и дворян, он собрал в так званое потешное войско, с которым ходил в походы, брал воображаемые города. Сам он был рядовым барабанщиком. Число игрового войска возрастало, и когда Петру исполнилось 13 лет, было объявлено об образовании двух потешных полков.
В физическом развитии Петр был акселератом. От рождения крупный, в одиннадцатилетнем возрасте он выглядел на 1415 лет. Все отмечали его высокий рост и выдающуюся физическую силу. В то же время при росте 203 см его фигура была диспластичной – он носил обувь 39, а одежду – 48 размера. У него были узкие плечи для его роста, небольшие ладони, его голова была мала по сравнению с телом. Художник Готфрид Кнеллер, который рисовал портрет Петра I, дал такое описание его внешности: «При его большом росте ноги показались мне очень тонкими, голова у него часто конвульсивно дергалась вправо».
Голос его был громким, а движения порывистыми, ходил он так быстро, что спутники вечно не поспевали за его широким шагом. Еще в раннем детстве замечали некоторую торопливость и нетерпеливость в его поведении. Петра отличали живой темперамент и от природы повышенная нервная возбудимость. Энергичный, предприимчивый, смелый, с развитым практическим интеллектом царь вызывал симпатию у простых людей. И все же его веселый характер иногда омрачался вспышками гнева, которые с возрастом возникали все чаще.
Во время заграничных поездок Петр I ошарашивал европейских аристократов вульгарной, почти мужицкой манерой общения. София Ганноверская писала о Петре: «Царь высок ростом, у него прекрасные черты лица и благородная осанка; он обладает большой живостью ума, ответы у него быстры и верны. Но при всех достоинствах, которыми одарила его природа, желательно было бы, чтобы в нем было поменьше грубости. Это государь очень хороший и вместе очень дурной…». Позднее, в 1717 г., во время пребывания Петра в Париже герцог СенСимон так записал свое впечатление о Петре: «Он был очень высок рос том, хорошо сложен, довольно худощав, с кругловатым лицом, высоким лбом, прекрасными бровями; нос у него довольно короток, но не слишком, и к концу несколько толст; губы довольно крупные, цвет лица красноватый и смуглый, прекрасные черные глаза, большие, живые, проницательные, красивой формы; взгляд величественный и приветливый, когда он наблюдает за собой и сдерживается, в противном случае суровый и дикий, с судорогами на лице, которые пов торяются не часто, но искажают и глаза и все лицо, пугая всех присутствующих. Судорога длилась обыкновенно одно мгновение, и тогда взгляд его делался странным, как бы растерянным, потом все сейчас же принимало обычный вид».
Петр действительно «прорубил окно в Европу» для своей страны – он первым из московских царей побывал в Голландии, Англии, Германии и других европейских странах. В Немецкой слободе он изучил голландский и немецкий языки. В 1697 г. Петр решил послать на запад великое посольство. Каждому из посланных было поручено изучить определенную отрасль знания, а также «завербовать» на службу в России иностранных специалистов. Сам царь отправился в путь под именем дворянина Петра Михайловича. За два года его отсутствия управление страной былов руках государственного совета. В Голландии, где он провел полгода, царь устроился работать на судоверфь. После окончания работ, когда стало известно о том, чья личность скрывается за обличьем мастерового, голландское правительство решило подарить монарху корабль, который тот назвал в честь святых Петра и Павла. В Европе он слушал лекции знаменитых ученых, посещал анатомический театр, брал уроки математики, заключал торговые договора. За четыре месяца в Англии он посетил парламент, монетный двор, Оксфордский университет, осматривал фабрики, изу чал морское дело. Петра вынудила вернуться из Европы весть об очередном восстании стрельцов.
После расправы над стрельцами Петр взялся за реформы, первым делом запретив носить дворянам бороду и длиннополые костюмы, собственноручно обрезая их непокорным. У помещиков, отказывавшихся принимать достижения просвещенья, приказано было отнимать имения. Он боролся с патриархальными и консервативными обычаями в России так рьяно и радикально, что в любом другом государстве его, пожалуй, свергли бы с престола за такие вольности. При царе Алексее количество деяний, за которые по закону полагалась смертная казнь, приближалось к 60, при Петре возросло до 90. Но в России авторитарность самодержцев уже тогда повышала их популярность. Петр провел военную реформу, создав регулярное и профессиональное войско, поощрял развитие промышленности и ремесел, боролся с взяточничеством, ввел обязательное обучение дворян и духовенства, открыл театр, основал кунсткамеру – первый публичный музей, постановил об учреждении аптек, приказал печатать газеты, составлять географические карты. В Париже он нанял архитекторов Растрелли и Леблона. Петр не любил роскошь, сократив чрезмерные расходы царского двора, и стремился упростить многие обычаи. Так, посчитав шрифт церковного алфавита слишком сложным, он сам составил образцы современного алфавита. Петр лично читал прошения, писал указы, на равных общался с простым людом.
Ежедневный распорядок Петра I выглядел так. Вставал он в 3 часа утра и час читал книги и газеты. В 4 часа, выпив рюмку водки, отправлялся летом пешком, а зимой в санях в Адмиралтейство и на стройки (будущей столицы Империи СанктПетербурга). В 6 часов утра он был в Сенате, где оставался до 11 часов. Здесь же или в ресторации Петр выпивал еще одну рюмку водки и заедал ее кренделем. До 12 часов он принимал посетителей, после чего садился обедать. В обеде участвовала семья и 23 гостя. После обеда Петр часдва отдыхал. Проснувшись, он принимался за дела и встречи с чиновниками. День заканчивался чтением книг и газет или черчением и занятиями на токарном станке. Перед ужином Петр просматривал свои заметки и отмечал, что из намеченного исполнено и что надлежит исполнить. После легкого ужина в 10 часов Петр ложился спать.
Петр любил шумные попойки, которые, бывало, продолжались несколько дней подряд. Он ласково называл алкоголь «Ивашкой Хмельницким». По данным князя Куракина, сподвижника императора, первым к пьянству склонил его наставник Борис Голицын: «человек ума великого, а особливо остроты, но к делам неприлежной, понеже любил забавы, а особливо склонен был к питию». Излюбленными «собутыльниками» царя стали его друзья – Франц Лефорт, «дебошан французский», и князь Ромодановский. Барон Пелльниц, рассказывая о пребывания государя в Берлине в 1717 г., говорил: «Он не пропускает ни одного дня, чтобы не напиться». Петр, сам пьяневший очень медленно, любил спаивать окружающих и потешаться над ними. Жертвами злых шуток обычно становились титулованная аристократия и старые бояре. Например, по сообщению князя Куракина, «людей толстых протаскивали сквозь стула, где невозможно статься, на многих платья дирали и оставляли нагишом…». Немец Верхгольц сообщает о подобном случае, когда Петр, распоряжавшись балом, поставил в первые пары самых немощных стариков, дал им в партнерши дам помоложе и возглавил действие, приказав всем повторять энергичные танцевальные па за собой: «Старики путались, задыхались, кряхтели, у некоторых кружились головы, другими овладевали припадки одышки, некоторые и не выдерживали и повалились на пол, другие присели на корточки. Петр рассердился, приказал прекратить музыку и заставил каждого из неудачных танцоров выпить по большому штрафному бокалу крепкого венгерского».
Среди представителей православной церкви Петр негласно считался антихристом. Тому виной не только реформы, которые традиционно консервативные верующие не восприняли, но и откровенное богохульство, которое позволял себе император. Особое удовольствие ему доставляли пародии на церковные ритуалы. Он учредил «Всешутейший, Всепьянейший и Сумасброднейший Собор», первая заповедь устава которого гласила, что напиваться следует каждый день и никогда не ложиться трезвым. Потешным патриархом синода был назначен учитель Петра Никита Зотов. Его оловянная митра изображала обнаженного Бахуса, вместо святой воды правила водка. Всем членам это го прообраза «масонской ложи» давались похабные клички. Во время церковных праздников эта веселая компания совершала оргии и шумные поездки по городу в санях, запряженных козами, свиньями и даже медведями. Показательная история – шутовская женитьба 80летнего «патриарха» Зотова на молодой вдове, после смерти которого ее выдали за его преемника Бутурлина. Для молодоженов изготовили специальные стулья, через отверстия в которых все присутствующие могли лицезреть их половые органы. Во время процессии «кардиналы» обязаны были пить ложку водки каждые четверть часа в течение всей ночи. Само же голосование за нового патриарха происходило так: каждый «кардинал» целовал грудь полуголой «аббатисы» и брал из ее рук яйцо, которым голосовал за патриарха.
Высказывались предположения о гомосексуальных наклонностях Петра, основанные на фактах, что при отсутствии женщины он заставлял ложиться с собой дневального, однако это было продиктовано, скорее, боязнью спать в одиночестве, чем патологическим влечением.
Некоторые историки, например Покровский, пытались найти объяснение выходкам Петра, предположив, что он страдал сифилисом, которым тот якобы заразился согласно французскому источнику в 1706 г. («позор при дворе любви»). Однако отсутствие прогрессирующего слабоумия никак не подтверждает эту гипотезу.
В 17 лет по наущению матери Петр женился на Евдокии Лопухиной. Девушка была воспитана в традициях домостроя, ее тихая и невыразительная натура плохо сочеталась с яркой личностью Петра. По велению супруга Евдокия первой из российских цариц пренебрегла обычаем сокрытия жен и принимала участие в дворовых празднествах. Тем не менее, довольно скоро она наскучила супругу. В Немецкой слободе он увлекся иностранкой Анной Монс, которая стала любовницей молодого царя, Лопухину же отправил в монастырь. От первого брака Петр имел двух сыновей: старший, Алексей, был наследником трона до 1718 г., младший, Александр, умер в младенчестве. В 1703 г. Петр I завязал отношения с 19летней литовкой из простонародья Мартой Скавронской. После того как девушку захватили русские войска при взятии шведской крепости Мариенбург, она была наложницей и служанкой Александра Меншикова. Русские называли ее Катериной. Еще до замужества она родила Петру четверых детей. Всего же у четы их было одиннадцать, но все, кроме дочерей Анны и Елизаветы, умерли при рождении или в раннем детстве. Официальное венчание Петра I с Екатериной состоялось в 1712 г., а в 1724 г. ее короновали. Когда физическое здоровье Петра ухудшилось, Екатерина завела любовника Вильгельма Монса, брата той самой упоминаемой ранее немецкой пассии царя. Узнав об измене, император не тронул жену, но казнил последнего, а его голову приказал заспиртовать и отнести в спальню Екатерины как напоминание о ее неверности.
Петр часто давал волю рукам – провинившиеся чиновники, подчас даже близкие друзья, например Меншиков и Лефорт, были лично биты императором за провинности. Для таких наказаний у него имелась специальная дубинка. Среди самых невинных садистских увлечений императора – выдирание зубов у придворных (правда, не в наказание, а в помощь от зубной боли). Когда в голландском анатомическом театре спутникам Петра стало плохо от увиденного, он велел им наклониться к рассеченному трупу и зубами рвать мускулы. Петр любил смотреть на пытки и истязания. Во время заговора 1689 г. он приказал отрубать заговорщикам руки и ноги, прежде чем их обезглавят. Через три года, после восстания стрельцов, Петр лично выступил в роли палача, рубая головы топором. Однако наибольшую жестокость он проявил с цесаревичем Алексеем, единственным оставшимся сыном от первого брака. Воспитанный набожной матерью, по характеру он был противоположностью отцу – замкнутый и слабодушный. Петр не скрывал своего разочарования в отпрыске, сравнивая его с рабом из Евангелия, который закопал свои таланты в землю. Алексей считал себя религиозным человеком и наперекор отцу водил знакомства с реакционным духовенством. Впрочем, это не мешало ему устраивать пьяные кутежи и оргии. Впавший в немилость Алексей в 1716 г. бежал от отца в Европу вместе со своей любовницей, но царские агенты его вернули. В ходе следствия, устроенного по приказу Петра, выяснилось, что цесаревич неоднократно писал письма с критикой петровских деяний духовенству, в чем его последние активно поддерживали. Алексей был предан суду и осужден на смерть как изменник, но, не дожив до исполнения приговора, умер от пыток. Когда открылось участие в заговоре матери наследника, Евдокии Лопухиной, и оказалось, что, будучи сосланной в монастырь, она состояла в любовной связи с майором Глебовым, Петр приказал посадить его на кол, а чтобы продлить страдания (дело было зимой), надеть на него шапку и шубу.
Во время переживаний, эмоционального напряжения или усталости у Петра проявлялся тик, затрагивавший левую половину лица и шеи. За этими пароксизмами, как правило, следовали дисфории, когда он не мог выносить не только присутствия посторонних, но даже лучших друзей. Венгерский кардинал Коллониц, описывая тики русского императора, нашел им оригинальное объяснение: «Его левый глаз, левая рука и левая нога пострадали от яда, который ему дали при жизни брата, но сейчас от этого остается только застывший взгляд в глазу и постоянное движение его руки и ноги». Петра также мучили пароксизмальные головные боли, успокаивать которые удавалось только Екатерине. Он клал голову ей на колени и так засыпал, а после пробуждения через несколько часов приступ амнезировался. Бывали случаи, когда нервный тик Петра переходил в конвульсионный приступ и приводил к потере сознания. Так, некоторые специалисты (по данным Вивиан Грин) предполагали наличие у Петра эпилепсии височной доли. В 1710 г. датский дипломат Юст Юль описывал приступ ярости, случившийся с Петром на фоне алкогольного опьянения во время торжественного въезда в Москву после победы в Полтавской битве: побледневший, с искаженным конвульсиями лицом, производя «страшные движения головой, ртом, руками, плечами, кистями рук и ступнями», царь набросился на провинившегося солдата и начал «безжалостно рубить его мечом». Петр пробовал лечить болезненные состояния заморскими лекарствами вроде порошка, приготовленного из желудка и крыльев сороки. Хотя приступы часто имели психогенное начало, нельзя исключить и экзогенных вредностей, повлиявших на организм Петра и могущих вызвать эпилептическую активность. Прежде всего, это алкоголь, употребляемый Петром в больших количествах (злоупотребление носило характер бытового пьянства с большей вероятностью, чем алкоголизма). Также в ноябре 1693 – январе 1694 гг. он был тяжело болен «лихорадкой» (возможно энцефалитом), приступы которой давали о себе знать и в дальнейшем. Тем не менее, более вероятным является диагноз не эпилепсии, а органического расстройства личности, развившегося на фоне алкогольной зависимости и сопровождавшегося тикозным расстройством, эпилептиформными припадками, эмоциональной лабильностью с дисфориями.
В 1709 г. у Петра проявилась мочекаменная болезнь, осложненная уремией. Он страдал странгурией, сопровождаемой сильными болями. В 1711 г. после очередного обострения Петр прошел трехнедельный курс лечения в Карлсбаде. Лечился он также несколько раз и на Олонецких водах в Карелии в 1719 и в 1724 гг. Летом 1794 г. состояние Петра ухудшилось. К осени ему стало лучше, после того как английский хирург Горн извлек камень с помощью катетера. Петр, любивший хвастать своими медицинскими познаниями, применял их и по отношению к себе. Так, сохранились серебряные катетеры, которыми он самостоятельно бужировал уретру. А 22 сентября, по описанию С.М. Соловьева, «у него сделался сильный припадок, говорят, он пришел от него в такое раздражение, что прибил медиков, браня их ослами; потом опять оправился». Непонятно, какой «припадок» описывает историк – эпилептический приступ или болевой. В ноябре, возвращаясь из Олонца в Петербург по воде, возле местечка Лахты он заметил севшее на мель судно с солдатами. Петр собственноручно бросился спасать людей и несколько часов стоял по пояс в холодной воде, сильно переохладившись. Состояние его здоровья стало критическим в конце января 1725 г. Петр I умер 28 января 1725 г. по официальной версии от воспаления легких. В документах вскрытия значилось следующее: «резкое сужение в области задней части мочеиспускательного канала, затвердение шейки мочевого пузыря и антонов огонь», то есть с наибольшей вероятностью смерть последовала от воспаления мочевого пузыря, перешедшего в гангрену на почве задержки мочи, вызванной стриктурой уретры.
Источник
